– Конечно, мой господин. Мы вышли на одного мага, который раньше работал на Данилу, а потом его предал. По словам того предателя, паренек расшибется в лепешку, но своих из беды вытащит. И еще. Помнишь девицу, которую Тадеуш из Витебска так и не довез? – Видя грозное настроение шефа, Мург старался выдать максимум сведений за короткое время.
– Такое не забудешь. Шляхтич много приказов не выполнил, но этот был самым важным, ведь помог бы окончательно рассорить Смоленск с Московией.
– Девицу я видел в той же избушке. Данила и ее освободил, а та в благодарность, похоже, пырнула спасителя ножом.
– Он хочет отомстить?! Нам бы это здорово пригодилось, а помочь мстителю – наша святая обязанность. – Тагур довольно потер руки, его глаза стали зелеными.
– Дело обстоит немного не так. Вернее, совсем не так. – Мург не ожидал столь бурной реакции начальства. – Данила, похоже, сохнет по ней, а та не отвечает взаимностью. Мне кажется, ради этой дамочки купец горы свернет.
– Она его пыталась убить, а он… Я никогда не пойму аборигенов. Особенно русских.
– Их невозможно понять, мой господин, – охотно подтвердил подчиненный. – Никакой логики в поведении, поступки не поддаются объяснению.
– Но это не значит, что следует опускать руки. – Тагур резко прервал подчиненного. – Девицу найти хоть из-под земли и доставить ко мне. Даю тебе неделю. За Данилой установить постоянный пригляд, мы должны знать о каждом его шаге. Предателя этого используй по полной, но чтобы ниточка от него к нам не потянулась.
– Сам не справлюсь, – нашел в себе смелость сознаться Мург.
– В помощники возьми кого считаешь нужным, но за результат отвечаешь лично. Это понятно?
– Тогда поторопись, Мург. Сейчас от тебя зависит многое. И еще, ты, случайно, дорогу к той избушке не запомнил?
– Где Тадеуша упокоили? Пытался, но нас очень путаной тропой оттуда выводили. Асы, что рядом были, также подтвердили – пути не найти.
– Ладно, ступай.
Глава 3
Награда или наказание?
– За особые заслуги перед Смоленской республикой большой совет вече присваивает купцу Даниле высокое звание боярина и предлагает занять должность наместника в городе Крашене.
Подробное описание всех упомянутых заслуг заняло немало времени, под конец даже у самых придирчивых участников заседания большого совета не хватило духу возразить, хотя на кислых физиономиях многих присутствовавших читалось явное недовольство. Получалось, что безбородый юнец за каких-то пару недель обскакал многих именитых мужей. Опять же поручителями за Данилу выступили главные силы в городе – церковь и дружина.
«Надо же, они еще и предлагают! – Еремеев был озадачен такой постановкой вопроса. – Интересно, кто-нибудь пробовал отказаться?»
– Что скажешь, купец? – обратился к нему воевода Смоленска, закончив перечислять подвиги новоиспеченного боярина. – Принимаешь ли на себя тяготы людей Крашена, готов ли защищать их от лиходеев, нежити и зверюг пришлых?
Александр заподозрил, что сие лестное предложение таит какой-то подвох, – уж слишком довольным выглядел присутствующий здесь Творимир. Он-то вряд ли бы радовался удаче Данилы.
«И ведь не откажешь, иначе в трусы запишут. Типа ему доверие оказано, а он – в кусты. Опять же я и сам на днях вроде собирался в бояре… Только почему мне кажется, что сейчас отправляюсь за сыром в мышеловку? – Душу терзали серьезные сомнения, хотя решение уже было принято. – Ладно, когда другой дорожки не оставляют, придется идти в мышеловку».
Тот, кого здесь знали под именем Данила-купец, поднялся и подошел к возвышению, с которого в совете произносились речи.
– Многоуважаемые господа, – начал он. – Волею Господа нашего и ведомый его помыслами я исполнил все то, о чем нынче было доложено высокому собранию. – Еремеев сразу решил свалить вину за свои успехи на высшие сферы. Дескать, если у кого имеются претензии – обращайтесь туда. – Ничем другим объяснить достигнутое и не помышляю, ибо человеку моих лет без высшей помощи такое недоступно. Заботу о людях православных принять на себя готов, ибо вижу в этом наказ божий, коему противиться не смею, поскольку Господь наш на каждого возлагает ту ношу, которая ему по силам. Верую, что с его помощью и прислушиваясь к советам старших уважаемых мужей, коих нынче много собралось в этом зале, преодолею все трудности на пути к процветанию великой Смоленской республики.
Александр говорил степенно, взвешивая каждое слово. И не для того, чтобы произвести на публику впечатление. Во-первых, он старался попасть в стилистику местного языка, во-вторых, следил за словами, чтобы не наобещать ничего несбыточного, а в-третьих, хотел показать себя скромным героем, достойным высокого титула и должности. Во время речи он изредка поглядывал на Творимира, и, поскольку физиономия особиста становилась все мрачнее и мрачнее, Еремеев понял, что речи произносит правильные.
– И с чего ты начнешь свою заботу, Данила-купец? Научишь люд Крашена торговать? – Кто-то из присутствующих не удержался от каверзного вопроса.
– Торговля – дело нужное, но для ее успеха в стране должны быть мир и власть крепкая. Крашен – город приграничный, потому надобно границу укрепить и гарнизон местный усилить. Как сие лучше сделать, посоветуюсь с воеводой нашим. У него опыт большой, надеюсь, не откажет в помощи.
– Ежели ты чужим умом жить собираешься, то зачем нам такой управитель? Может, проще воеводу поставить возглавлять Крашен? – не унимался дотошный горожанин.
– Уважаемый, мое стремление учесть мудрость старших ты считаешь постыдным? Ежели бы все так думали, наш мир был бы наполнен неучами. Советы, полученные от знающих людей и почерпнутые из книг, не раз помогали мне справиться с бедами, встречавшимися на пути. Мудрости житейской много не бывает, а большие дела требуют огромного усердия, в том числе, и в познаниях.
«Неужели и теперь не заткнется? Устал я уже политкорректные слова подбирать. Хочется ответить кратко, емко и по существу, с точным указанием адреса, куда послать этого любознательного».
– Вот ты глаголешь… – снова начал неугомонный.
– Заткнись, Здеслав! Ты на собрании, а не на базаре! – Кто-то из ближних рядов одернул говоруна. – Важных вопросов нынче много, а времени – в обрез.
Совет вече принялся обсуждать другие темы, а Еремеев, по совету отца Серафима, направился с полученным указом в управу.
Буян, Ларион и Гаврила с Боричем ждали его возле входа в здание, где проходил совет.
– Чем дело обернулось? – спросил ветеран, который ничего хорошего от нынешнего заседания вече не ждал.
– Господа порешили: раз моими стараниями не стало Тадеуша, мне его лямку и тянуть. Назначили наместником в Крашене и даровали боярский титул. Одного в толк не возьму – наградили меня или покарали?
– В твои годы стать боярином? И ты еще думаешь? – Ларион искренне радовался за командира. – Теперь можно свою дружину набирать, а не внаем воинов брать.
